Фаранг - Страница 98

Мельников хотел было задать вопрос о запасах бензина, но передумал — было видно, что Егоров предусмотрел и это.

— … бензин есть Дима. Там, под фургоном спрятан.

Идти решили следующим, после собрания, утром не откладывая дело в долгий ящик. Кораблик спустили на воду, живо погрузили провиант и воду и без долгих прощаний отправились в путь. Да и прощаться было не с кем — "Птицу" провожал лишь Макс, да пара рыбаков, проверявших поблизости ловушки. Женщинам было не до такой мелочи, как отплытие корабля — в посёлке был объявлен банный день и генеральная постирушка.

— И-раз, и-раз!

"Птица", подгоняемая попутным ветром и энтузиазмом гребцов, бойко бежала по волнам, собираясь побить собственный рекорд скорости. Сенсей правил напрямик через лагуну, ориентируясь по тонкой полоске гор на горизонте. Делать лишний крюк вдоль цепочки островов и затонувшего самолёта всем было лень. То, что раньше воспринималось, как экстремальное приключение ныне считалось рутиной.

Ну подумаешь, надо сотню кэмэ по морю отмахать! Да и какое там море? Лагуна.

— И-раз, и-раз!

Сенсей задавал ритм гребцам, придерживая рулевое весло и напряжённо размышлял о странно-хмуром настроении Егорова. Витька сидел вместе с Катей на носу судёнышка, свесив ноги за борт. Женщина тёрлась щекой о его плечо и, судя по всему, мурлыкала от удовольствия.

Витя чмокнул Катю в нос и пружинисто вскочил на ноги.

— Суши вёсла! Дима, бросай руль. Всё ко мне. Собрание будет…

"Молодцы мужики, не ожидал…"

На палубе было тихо. Мужчины сидели на вёслах и задумчиво смотрели на море. Известие, что возвращаться им некуда, они восприняли очень достойно. Уточняющий вопрос задала только Катя.

— Точно?

— Точно. Я… "тебя" видел…

Катя закаменела. Глаза у неё нехорошо полыхнули и сузились. Видимо она очень хорошо представляла себе ЧТО там мог увидеть её мужчина.

— Молчи!

Витька облегчённо кивнул — развивать эту тему он и сам не горел желанием.

— Пётр, например, себя из тюрьмы выкупить пытался. А "я", — Витька пальцами изобразил кавычки, — там нехилую карьеру сделал.

Новость о том, что они лишь копии, Мельников и компания пережёвывали пять минут. Не больше. Вокруг лежало реальное море, сверху палило настоящее солнце, а от тяжёлых вёсел по-настоящему болели руки и натирались настоящие мозоли.

— Тьфу ты!

Сенсей очнулся, смачно сплюнул за борт и пошёл на своё место.

— Майор, а расскажи-ка нам, как "ты" там в тюрьму угодить умудрился?

Народ "отвис" и зашевелился. Посыпались нервные смешки и вопросительные восклицания — мужики снова взялись за вёсла, предвкушая очередную интересную историю от украинца.

— Слухайте, хлопци…

О том, что у него не получилось ввезти в этот мир "немеченого" человека, Виктор смог рассказать только после отбоя. Он лежал на палубе, сжимая руку любимой и смотрел на изумительную россыпь бриллиантов звёздного неба. Со стороны моря дул приятный бриз, а кораблик мягко покачивался на слабой волне.

Егоров сжал Катины пальцы и негромко, ни к кому конкретно не обращаясь, рассказал историю о неудачной попытке и о последствиях для здоровья Володи.

Витя говорил, говорил и говорил, зацепившись взглядом за самую яркую звезду, блиставшую в зените. Люди, лежавшие вокруг него на палубе не издали ни звука. Они не спали и совершенно точно слышали горькую речь Егорова.

— В любом случае, надо попробовать. Когда медальон зарядится — мы обязательно будем пытаться. Вот и всё.

Витя почувствовал, как Катины пальчики слабо жали его ладонь в знак согласия.

— Спокойной ночи, ребята.

— Ох и жарищща здесь…

Мельников старательно делал вид, что ночного разговора не было и деловито суетился, спуская на воду моторную лодку. Точно так же себя вели все остальные члены экипажа "Птицы". Только красные опухшие глаза и мешки под глазами выдавали их с головой, сообщая Вите и Петру Александровичу о том, что никто, кроме них и Кати, этой ночью так и не заснул.

— Пойду я и Лександрыч, — Егорову, почему-то, было очень стыдно перед этими парнями, — а вы, ребята, отдыхайте. Здесь, в устье, ещё не так жарко, как там.

Из ущелья, по которому был проложен канал, подул обжигающий ветер. Плотный, тугой и, сволочь, горячий, как из печки. Команда "Птицы" дружно замотала лица тряпками и взялась за вёсла.

— Ладно, Витя, — Мельников морщил нос — воздух здесь попахивал химреактивами, — мы чуть дальше от устья отойдём. Вон туда, — он махнул рукой в сторону прибрежных гор, — километров на пять.

Витька молча кивнул и спрыгнул в лодочку, где его уже ждал Шевченко.

С озера вывезли всё, кроме автомобиля и нескольких канистр с бензином. На каждый рейс уходило не меньше пяти часов. Шестьдесят километров вверх по течению моторка пролетала за час с небольшим, погрузка тоже много времени не отнимала — мужчины просто брали то, что ближе лежит, а вот обратный путь был долог. Лодочку загружали так, что надувные борта едва выглядывали из воды. Витька, чтобы не добавлять лишний вес, остался возле склада, спрятавшись от палящего солнца под тент. Шевченко не торопясь добрался по спокойным водам канала к лагуне, но в море благоразумно выходить не стал, причалив к солёному берегу и подав сигнал Мельникову. "Птица" тут же снялась с якоря и сама подошла к лодке.

Первым рейсом были доставлены одежда, инструменты и разное туристское барахло, которое Витя покупал для себя лично. Оставив пожилого майора отдыхать и получив от него чёткие инструкции где надо искать Егорова, Дима отправился во второй рейс лично.