Фаранг - Страница 104

104

Ждать пришлось долго. Повар Дима успел накормить всех отличным обедом и бойцы даже умудрились немного поспать. Витька, оставив наблюдателями двух арбалетчиков, увёл свой десяток в тень, под крышу столовой. Народу здесь было много, но, как говорится — в тесноте, да не в обиде. Положив голову на упругое Катино бедро, сытый Егоров зевнул и моментально вырубился.

Антон сидел у отца на коленях и что-то увлечённо ему рассказывал. Отсюда Катя не слышала, что именно. Игорь, в почти настоящих ПЛЕТЁНЫХ латах, в шлеме и со щитом, выглядел 'настоящим' средневековым воином.

'А у Вити таких нет…'

Тонкие пальцы Кати перебирали выгоревшие на солнце пшеничного цвета вихры на макушке Егорова. Хотелось плакать. Просто тихо и безнадёжно плакать. Провожать любимого 'на войну' было безумно страшно. Неважно, что 'война' будет идти всего в тридцати шагах от неё и Антона — всё равно было страшно, а Егоров безмятежно спал и чему-то улыбался во сне.

'Мой. Мой. Не отдам!'

— Идут! Идут!

В узкую щель 'забора' протиснулся Укасов. Глаза у него были размером с пятак, а руки и губы тряслись.

— Все идут. Сюдаааааа.

Немедленно раздалась команда 'подъём', поданная зычным голосом Матаева. Переполох в столовой поднялся страшный. До женщин вдруг дошло, что прямо сейчас, сию секунду ЭТО начнётся. Муж… чина, спавший у неё на коленях, беспокойно заворочался, но не проснулся и Катя, испугавшись шума, обняла голову Виктора руками.

'Не отдам!'

— Витька, подъём! — хмурый Сенсей, походя пнул Егорова по ноге и пошёл дальше, поднимая людей, — всю войну проспишь…

'Не отдам!'

В себя Витя пришёл на своём боевом посту, согласно штатного расписания. Он стоял, крепко сжимая обеими руками копьё, и пытался сообразить, как он здесь оказался. Справа, нервно зевая, стоял Олег. Витькин живот пробила холодная дрожь, а ноги вдруг стали ватными.

— Олег…

— Вить…

Егоров протёр глаза и, изо всех сил выворачивая челюсть, зевнул вслед за другом. Получилось хреново. Зевок вышел громким и… дрожащим. Стоявший слева майор недовольно покосился, но промолчал. Говорить было нечего. Оставалось ждать.

Глава 6

Свежий ветер шумел в кронах пальм над головой. Он был таким вкусным…

'Вот уж точно — перед смертью не нады… ой, да заткнись ты!'

Женщины и дети забаррикадировались в столовой, взгромоздив на земляной вал столы и лавки, и затаились, а бойцам было не до разговоров. В крепости царила абсолютная тишина. Было слышно, как на холмах орут и хлопают крыльями белые птицы, да грохочет прибой у далёкого берега.

Прильнувшие к амбразурам арбалетчики громко засопели и потянули рычаги.

— Отставить.

Витька, гипнотизировавший взглядом верхний край стены, вздрогнул и оглянулся. Мимо него, не торопясь, вразвалочку, шёл Тима и вполголоса давал указания бойцам.

— Не торопитесь. Заряжайте, когда они до колючек дойдут. Не торопитесь.

Егоров опомнился и продублировал команду.

— Спокойней, братцы, спокойней…

'Вот попаааааал!'

Стоять по щиколотку в грязи было жутко неудобно и мокро. Крепкие туристические ботинки, которыми он так гордился, промокли и стали натирать ноги.

Сначала Витя помянул нехорошим словом 'гениальную' идею Мельникова. Сегодня утром тот, на всякий пожарный случай, приказал как следует пролить баррикаду и, заодно, крышу столовой. Естественно, вся вода с крыши стекла во внутренний двор укрепления, который немедленно превратился в болото.

Затем Егоров задумался почему, собственно, ботинки натирают ноги, если он уже полчаса как стоит столбом?

— Тьфу ты! Олег, Йилмаз, мужики! Замрите, блин!

Витька спохватился и прекратил нервно переминаться с ноги на ногу, а затем, оттащив ближайшего арбалетчика от баррикады, сам встал к смотровому окошку.

— Ну, чего там?

В затылок дышал Олег.

— Не нукай, не… да не видно нифига!

Действительно, среди редких пальм долины было пусто и голо. По невысокой траве туда-сюда бегали тёмные пятна теней от качавшихся деревьев, но никаких неандертальцев за оградой не было. Южная сторона квадрата, которую оборонял Витькин десяток, был обращён в сторону холмов и джунглей. Ручей и дорога к побережью были с противоположной стороны, и ту часть стены оборонял лично Сенсей со своими ребятами.

— Вон! Вон! Вижу!

Сначала завопил стрелок с 'Востока', следом немедленно заголосили пятеро дозорных с 'Запада', а потом туда, разбрызгивая кучи грязи, метеором пронёсся Тимур и матом заставил всех замолчать.

— Не орать! Спокойней. Смотреть в оба. Стоять крепко. Десятники, не спим, не спим! Все стоят на своих местах. Менять позиции только по моей команде!

Командовал полицейский, надо признать, лихо. Голос у Тимы был поставлен хорошо, а привычка отдавать приказы придавала ему убедительности. Мандраж у Витьки как рукой сняло, да и остальные мужики из его десятка заметно приободрились, во всяком случае арбалетчики перестали судорожно лапать своё полуигрушечное оружие.

Олег достал из кармана пистолет, протёр его рукавом и сунул его обратно. Тоже самое, но с ракетницей, сделал Йилмаз, а Егоров просто посмотрел, хорошо ли прикручен тесак к древку.

— Вижу два десятка с запада.

— Ещё десяток с востока.

— Десяток с севера.

Доклады были негромки и деловиты и мало напоминали недавние вопли бабуинов. Стрелок у соседней амбразуры, молодой парнишка из студентов, оторвался от оконца и бодро отрапортовал.

— Юг. Ещё десять.

104